Новости сегодня Последние новости: Актуальные новости России.
Последние две недели нефтяной рынок снова лихорадит. Выступление президента США Дональда Трампа 2 апреля, на котором он фактически объявил тарифную войну против большинства экономик мира, привело к резкому падению цен на «черное золото». Всего лишь за неделю, к 8 апреля, марка Brent обесценилась на 17%, примерно до $62 за баррель.
На следующий день восемь стран-участниц ОПЕК+ (включая Россию, Саудовскую Аравию и ОАЭ) решили ускорить снятие ранее принятых ограничений в добыче нефти в размере 2,2 млн баррелей в сутки (б/с), увеличив квоты на 411 тыс. б/с.
9 апреля Трамп приостановил действие большей части пошлин против большинства основных торговых партнеров на 90 суток. Впрочем, минимальная ставка в 10% все равно действует. Но это дало определенную надежду инвесторам и нефтяным трейдерам. В течение суток Brent восстановилась до $65 за баррель.
Однако Трамп продолжил повышать пошлины против Китая, которые к 10 апреля достигли уже 145%. В результате цены на нефть снова рухнули до значений, близких к минимумам 8 апреля.
Автор телеграм-канала «Нефтегазовый Мир» Сергей Ветчинин подчеркнул, что объявление Трампом жестких тарифов приводит к ограничениям для многих видов бизнеса, что сразу снижает потребность в энергоносителях.
— Вслед за началом тарифной войны последовало решение ОПЕК+ об увеличении добычи и соответственно объемов продаж. Financial Times в прошлом году передавала, что Саудовская Аравия собирается зарабатывать не на высоких нефтяных ценах, а на низких — за счет увеличения объемов.
Мы действительно сталкиваемся с новой реальностью, когда начинается гонка предложения между производителями нефти. Будет выигрывать тот, кто сможет при достаточно низких ценах обеспечить достаточный объем добычи и продаж для вытеснения конкурентов с рынка.
У Саудовской Аравии такая возможность есть за счет низкой себестоимости нефти. Госкомпания Saudi Aramco уже объявила о снижении цен на нефть для азиатских импортеров, которые являются в том числе партнерами России.
И у нас остается одно оружие — дисконт. При относительно высоких ценах его можно было бы гибко применять. Но при тенденции на снижение вопрос дисконта становится достаточно болезненным.
«СП»: Последнее время активно обсуждается возможное начало конфликта между Израилем и Ираном. Почему тогда цены все равно смотрят вниз?
— Разговоры об этом идут давно, однако пока ничего серьезного не произошло. Если конфликт начнется, то перекрытие Ормузского пролива выводит из игры огромные объемы нефти (примерно 20% мирового потребления жидких углеводородов).
Но такая риторика во многом служит для спекуляций игроков на рынке, которые пытаются затормозить обвал цен. Все же решения Трампа и ОПЕК+ являются крупными «медвежьими» факторами. А масштабный конфликт на Ближнем Востоке нельзя назвать абсолютно неизбежным событием.
Скорее всего, сейчас начнется переговорный процесс по поводу ядерной сделки, даже США будут идти на какие-то уступки.
«СП»: Сможет ли Россия нарастить добычу в новых условиях?
— Не думаю. В лучшем случае получится не обрушить ее. 2 апреля замминистра финансов Алексей Сазанов говорил, что его ведомство не видит возможности снижения налоговой нагрузки на нефтяные компании, а бюджет на 3 года уже утвержден. Минфин воспринимает гибкую налоговую политику как льготы бизнесу и с точки зрения алгоритма подсчета упущенных доходов.
Но нефтяные компании сталкиваются с проблемами в добыче из-за высокой себестоимости. Из-за того, что налоги не сокращаются, фирмы не начинают или прекращают добычу на ряде месторождений, консервируя их.
Поэтому нам будет сложно участвовать в мировой гонке предложения даже усилиями крупнейших вертикально-интегрированных компаний (ВИНК), тем более на фоне жесточайших санкций.
«СП»: Ударит ли такая гонка предложения по США?
— Да, у американских сланцевиков себестоимость добычи тоже высокая. В новых условиях они будут вынуждены останавливать или снижать добычу, то есть выигрывать будет Саудовская Аравия.
Правда, в США хорошо развита рыночная экономика с институциональной точки зрения, в которой после возвращения благоприятной ситуации нефтегазовые компании достаточно быстро создаются заново даже после череды банкротств.
Американским фирмам проще взять кредит из-за более низкой ставки, набрать специалистов и закупить оборудование.
В России компаниям без собственной выручки не получится развиваться за счет привлечения стороннего проектного финансирования, того же банковского, из-за высокой ставки. Но одним ее понижением проблему не решить, потому что для этого в нефтегазовом секторе потребуется стимулировать конкуренцию, в том числе законодательно, учитывая специфику разных компаний.
