Никакой

тестовый баннер под заглавное изображение

***

Мать умерла, когда ему стукнуло семнадцать. Отец, собираясь отчалить к другой, сказал:

— Женись.

И как раз пришла посочувствовать горю одноклассница.

— Хорошая, — подогрел отец.

Не то чтобы предыдущая претендентка в невесты сразу разонравилась. И не в том причина, что слово отца — закон. А потому что стало ясно: с этой, а не с той надо строить жизнь.

***

Гости на свадьбу пришли не те, которых приглашал, он их впервые видел. Но разве это имело значение? Главное: жена взирала восхищенно.

***

Он и вправду ее любил! Сознавал: она — мать его будущих детей, верная и надежная подруга. Если у нее болели зубы, готов был пойти к стоматологу вместо нее и подставить бормашине для сверления свои. Но его клыки были наикрепчайшие.

***

Когда забеременела, трясся над ней, ходил по пятам, сопровождал, чтоб не споткнулась, не ушиблась ненароком. Спал на полу, рядом с кроватью, где она почивала, потому что опасался в дреме толкнуть, неосторожным движением причинить травму. Положил в клинику на сохранение. Вернулся домой и напился — впервые за совместную жизнь. Очень велико было нервное напряжение.

В четыре утра зазвонил телефон. Долго не отваживался протянуть руку. Наконец решился.

— Поздравляю, — раздалось из трубки, — у вас мальчик.

Купил букет, шампанское, помчался, мысленно репетируя растроганную улыбку, с которой поблагодарит врачей, войдет в палату, возьмет на руки младенца. Но, прижав к груди теплый комочек, крохотное, завернутое в одеяльце существо, заглянув в сморщенное личико, увидев: оно чутко поводит ноздрями, улавливает внешние шумы, доносящиеся с улицы, — ничего, вопреки собственным ожиданиям и настойчивым заверениям тех, кто испытывал прилив эмоций в аналогичных обстоятельствах, не почувствовал. Ни душевного взлета, ни родительской гордости, ни отцовской готовности защищать. Почему-то принято симулировать восторг — по случаю появления потомства. А произошло всего лишь предназначенное природой. Ровно через девять месяцев. Конечно, хорошо, что не преждевременно. В остальном — естественный физиологический процесс.

***

Сосед по лестничной площадке, уезжая в командировку, просил поливать кактус. Исполнял наказ. Видел: вода скапливается в блюдечке под цветочным горшком, кактус начал подгнивать, но совесть была чиста: делал что велено, не отлынивал.

***

С утра, не успела контора наполниться сотрудниками, получил от начальника срочное задание. Буквально через полчаса по рассылке поступила инструкция, отменяющая приказ. Он с инструкцией ознакомился, но от непосредственного руководителя дополнительных распоряжений и разъяснений не последовало. Потому продолжил начатое. Не бросать же на середине!

***

За проявленные старания включили в делегацию на конгресс. Не обрадовался. Самолетные перемещения вредны перепадами давления. И в техническом отношении небезопасны: контрафактные запчасти и всякое такое. А на поезде тащиться долго. Но не откажешься.

***

Делегация состояла сплошь из бонз. Что обязывало. В сущности, плевать на условности, но соответствовать этике и уровню корпоративной скоординированности необходимо. Не увильнешь. Единственного своего костюма — серого, заношенного — он стеснялся: брюки коротковаты. Когда стоишь, длина в самый раз, а шагаешь, штанины задираются, видны носки. Жалкое зрелище: мужчина в коротких брючках. Точно сказано: от долгов в таких брючках бегать.

***

В купе извлекли из дорожных сумок бутылки и закусь.

«Водку, виски, коньяк, вино?» — вопросил главный шеф. И сам же веско ответил: «Коньяк. Водка груба, виски сивухой отдают, от вина скачет давление, коньяк расширит сосуды».

И он понял, что именно коньяка давно хотелось глотнуть.

Захмелев, начали травить анекдоты, потекли разухабистые байки, к которым был абсолютно невосприимчив и безразличен. Знал, какие двусмысленности действуют безотказно. И залудил такое, что соленые хохмочки попутчиков разом потускнели.

Так и надо — без скидок на субординацию. Максимально доходчиво.

***

По возвращении члены делегации заявились в гости — внезапно, не позвонив и не предупредив. Жена захлопотала, бросились накрывать на стол, специально задержалась на кухне, чтоб не мешать, а он лихо козырял рискованными сальностями. Выпивали-закусывали аж до утра.

***

Вызвал директор института.

— Ты, говорят, компанейский парень!

Какое лицо следовало сосковородить? Он выбрал обалдело-счастливую гримасу. Впрочем, если откровенно, ждал поощрения. Постарался, чтобы голос звучал торжественно, но безэмоционально притворяться был не в силах, прорвались звонкие нотки истинного настроения.

— Спасибо!

***

Жизнь разворачивалась — как захватывающий роман. Наблюдал за ее стремительным развитием словно со стороны, не подхлестывал, не сгорал от нетерпения и любопытства узнать: что дальше? Складывалось будто по волшебному мановению, само собой. Увлекательно!

***

Записавшийся на прием старинный приятель выплеснул:

— Зачем ты так?

— Ты умный человек, — польстил он, хотя не считал пришедшего таковым. — Сейчас иначе нельзя.

И обезоруживающе, как в прежние молодые годы, улыбнулся. Чтоб видна сделалась затаенная горькая обида. Чтоб проступили печальные морщинки в углах губ. Владел умением совмещать мимические несочетаемости.

— Карьерист! — тупо бросил бывший дружок.

— Карьера не про меня, — возразил он. — Но только остолопы, ни к чему не способные, не думают о перспективе.

***

Не вступал в споры, ибо бестактно, некорректно, а главное, бесполезно тыкать людей носом в их ошибки: прекрасно знают, что можно, чего нельзя, что хорошо, что плохо, и, значит, сами микитят, где и в чем заблуждаются и преступают нормы, — незачем разжевывать.

Извели: докучливые дрязги, мелкие просьбы, глупые озарения, отвратительно примитивные хитрости! Но, коли назвался груздем, обязан реагировать. Большое искусство — молвить обтекаемо, всеобъемлюще, скромно, будто ничего не говоришь.

***

Смотрел, как Леночка раздевается, и пошучивал:

— Зимой точно любовника не заведешь.

— Почему? — кокетничала она.

— Где найдешь трудоголика, чтобы столько утеплительных прибамбасов с тебя снимать?

***

Умер отец. На похоронах он думал: нет смысла договариваться о замене ограды, вот-вот перекинется тетка, сестра отца, тогда поневоле придется заняться общесемейным могильным участком.

***

Комедийная, водевильная ситуация: все, кроме жены, в курсе. Но может ли она быть в неведении, если все вокруг судачат? Поразительно: ничего не чувствовала. Или прикидывалась? Щебетала:

— Чудесный день! Потрясающий день!

Действительно потрясающий. Но вот уж не чудесный. Для нее. Пытался вообразить, что произойдет, когда безжалостно ей сообщит. Заготовил ответы для всех вариантов объяснений. Главное — не ляпнуть непоправимое.

Она заплакала, сквозь слезы спросила:

— Чего ты хочешь?

Ответил:

— Чтобы ты относилась ко мне так же, как я к тебе.

Пригодилась и услышанная на поминках по отцу фраза, которую запомнил:

— Тот, кого никто не любит, чувствует это и быстро умирает.

Изречение как нельзя более удачно соответствовало моменту.

***

Во сне явился ангел и оповестил: родители выхлопотали ему рай.

Он посмотрел на часы и увидел: до окончания земного срока остается полчаса. А был все в тех же коротковатых брючках. Очень легко и споро в таких драпать, улепетывать от накопившихся долгов.

Источник